19.05.2012 в 15:47

Пишет  @ Психованный Эльф @:

Наведи курсор и щёлкни.

Щёлкай еще для переключения режима.

---

21.06.2012 в 10:16

Пишет  mademoiselle Linny:

Эвелина Хромченко:

1. Я не верю в богатый внутренний мир запущенного человека, точно также как не верю, что существо с накладными прядями и раздутыми как лепёшки губами имеет развитый интеллект.

2. Если про тебя сплетничают — значит, ты жив и кому-то мешаешь. Если ты хочешь сделать в жизни что-то серьезное, важное и заметное, нужно понимать, что у твоего дела непременно найдутся как сторонники, так и противники.

3. Никогда нельзя распускаться. Надо всегда быть в форме. Нельзя показываться в плохом состоянии. Особенно родным и близким. Они пугаются. А враги, наоборот, испытывают счастье. Поэтому, что бы ни происходило, обязательно нужно думать о том, как ты выглядишь.

4. Ухоженная женщина всегда добивается того, чего не может добиться женщина в халате.

5. Нужно быть лучше, чем вчера, а не лучше, чем другие. Хоть эта стратегия жизни и не самая легкая, зато самая беспроигрышная…

6. Женщина может быть любой, главное — запомнить, что она не толстая, а аппетитная, не длинная, а статная, не тощая, а стройная, не коротышка, а миниатюра. Нужно ценить то, что тебе дал Бог!

7. У меня нет какого-то ярко выраженного девиза. Но я точно знаю, что никогда нельзя опускать руки и никогда нельзя останавливаться. Вне зависимости от того, хочется или нет, хорошо или плохо, интересно или не интересно, надо делать. И ты всегда должна знать, что ты делаешь.

---

сказка

02.07.2012 в 00:48

Пишет  mademoiselle Linny:

Просто сказка
(из серии "Как это было на самом деле")

— Не садись на пенёк! — донеслось из вечернего сумрака.
Медведь повертел головой, недоумённо пожал плечами и опять занёс толстую задницу над широким тёмным столбиком.
— Я тебе говорю, не садись на пенёк! — истерически пискнул тот же голос.
Медведь чуть наклонил голову, прислушиваясь, потом раздражённо плюнул и сел. Раздался громкий треск, что-то чавкнуло, и медведь испуганно вскочил. Из дыры между корнями протиснулась наружу маленькая мышка, вся покрытая липким зелёным месивом.
— Что, скотина толстомясая, доволен? — заорала она, громко всхлипывая. — Лягушка, подруженька, — начала она причитать, повернувшись к груде деревянных обломков, — зачем мы с тобой дежурствами поменялись?! Уж лучше б меня этот брюхан раздавил!
Медведь тупо глядел на убитую горем мышку.
— Пирожка хочешь? — наконец предложил он.
— Да подавись своим пирожком! — истерично пропищала мышка, незаметно покосившись на золотистую корочку, примятую медвежьими когтями. — Вы только посмотрите на него, звери! За кулебяку из лучших друзей он мне предлагает комок вонючей капусты!
— Ой, ну возьми всю корзину! — заревел медведь, прикрывая уши. — Только не вопи так истошно, я же совсем оглохну!
Он поспешно сбросил с плеча ремень, привязанный к корзине, опустился на все четыре лапы и дал дёру в лес.
Мышка проводила его негодующим взглядом, вздохнула, подцепила с плеча немного зелёной кашицы и облизала лапку.
— Хорошие огурчики, — удовлетворённо отметила она, дожевав. — Кстати, можете вылезать. Пирожки пока не трогать, в запас пойдут.
Из кустов, травы и даже придорожной канавы показались любопытные морды мышкиных соседей. Звери расселись кружком и почтительно вытаращились на предводительницу.
— Где лиса? До сих пор не вернулась? Совсем мышей... э-э... совсем обнаглела, лишний раз ногами поработать ленится, — привычно заворчала мышка. — Ладно, у кого ещё какие идеи, как на хлеб заработать?
Все дружно уставились в землю. Впрочем, командирша на ответ явно не надеялась.
— Надо в деревню сходить, вдруг работа приспеет, — размышляла мышка вслух, лузгая семечки. — Знаю я этих бестолочей деревенских: без меня даже огород убрать не смогут, всё им организуй, ещё и сама лапу приложи, чтобы дело пошло... А ведь потом меня, поди, и не вспомнят, когда байки вечерами травить будут. Кому серая мелочь интересна? Вот медведь — это да, что хочешь с ним делай: хочешь — сказку сложи, хочешь — мяса нажарь, хочешь — вообще шкуру на стену повесь и любуйся... Хотя, может, это и к лучшему, что не замечают?
Из кустов выскользнула лисица, подбежала к мышке и что-то зашептала ей на ухо. Заяц навострил длинные уши, но и они улавливали лишь обрывки разговора:
— ...у пёстрой курицы... ...тяжёлое, жёлтое и блестящее... ...согласны заменить на обычное... ...десять процентов... ...зажралась... ...сама бегай... ...шесть, не больше... ...восемь... ...ладно...
Явно довольная результатом лиса протянула мышке лапу, та согласным жестом припечатала её сверху.
— А теперь вперёд, за рыбой! — скомандовала мышка. — Ворона уже каркает, что мужик удочки собирает. Всё помнишь, не перепутаешь?
Лисица презрительно фыркнула и исчезла в зарослях.
— Эй, а ну-ка, по местам! — зарычала мышка. — Вон дымок над рощей клубится, наверняка Емеля с мельницы едет. Серый, тащи свеколки, да поспелее, чтобы в кровавую кашу размазалась! Будем зайца хоронить. Меньше чем на мешок муки не соглашусь — зима в этом году обещает быть холодной...

Пишет Олег Пелипейченко

---

не мое)))

02.07.2012 в 21:33

Пишет  mademoiselle Linny:

СОВРЕМЕННЫЙ ВАРИАНТ ПИСЬМА ТАТЬЯНЫ ЛАРИНОЙ К ЕВГЕНИЮ ОНЕГИНУ:

Я Вам пишу… Вчера — звонила…
Намедни посылала факс…
Но и слезами крокодила
Я не разжалобила Вас!
Когда трясущейся рукою
Я набирала СМС,
Вы изменяли мне с другою,
Пленённый широтой телес…
Вы смылись не по-джентльменски,
В один прекрасный день и час…
Недаром я бюстгалтер женский
В кармане видела у Вас…
Я Вас просила, вся на нервах,
Назад ещё четыре дня —
Хоть каплю совести храня,
Отдайте, сволочь, двести евро,
Что занимали у меня…
Но Вы в ответ лишь десять баксов,
Что стырили из портмоне,
Так неожиданно — по факсу!
— Вчера в обед прислали мне…
Я представляла Вас героем!
В Вас совершенству был предел…
НО ВЫ - КОЗЁЛ!!!… НАЙДУ - УРОЮ!!!!…
Люблю… Целую… Таня Л…

Автор неизвестен

---

реборн

25.08.2010 в 21:26

Пишет  Sin-chan:

Признание
Название: Признание
Автор: Sin-chan
Рейтинг: G
Пейринг: намеки
Жанр: юмор, практически стеб
Размер: мини
Дисклеймер: герои не мои
От автора: на Reborn! Art fest по арту:



- Значит так, куски дерьма, отныне Вария признает Саваду Тсунаеши Десятым Боссом.
В доме Савады, в маленькой и когда-то уютной гостиной, повисла тяжелая охреневшая тишина.
- «Признает»? – первым вышел из ступора Гокудера, - «Признает»!?
Ямамото понимающе положил руку на плечо приятеля:
- Кто бы мог подумать, что они когда-нибудь это сделают, да?
- Заткнись, бейсбольный придурок! – рыкнул Хаято, оттолкнув дружескую руку, - Я не понял: а ДО это они, что, не признавали Джудайме?!
- Ши-ши-ши, - как всегда не удержался Принц, - Гений, блин! Дошло, наконец!
- Закрой пасть, постриги челку! – отшил поползновения на собственный острый ум Гокудера и щенячьим взглядом уставился на обожаемого босса, - Разве можно не признать нашего Джудайме? Правда, Джудайме?
- …
- Это ЭКСТРИМально хорошая новость! – взвыл дурным голосом Рехей, от бури эмоций проломив неосторожным движением стену у себя за спиной, - Правда, Савада?
- …
- Бва-ха-ха! Тогда отныне все вы – слуги великого Ламбо-сана! – наматывала круги вокруг Леви мелюзга, похожая на брокколи, - И я хочу… я хочу…
Леви честно сдерживался ради босса, но на тридцатый круг вокруг собственной персоны не выдержал и схватил надоедливого ребенка за шкирку:
- Умолкни!
- … хочу пИсать! – одновременно с его рявом воскликнул Ламбо, - Ах, хорошо…
- Йяяя!!! Ненавижу детей!
- О чем задумалась? – подлетел к Хром Мамон.
- А? Ну… я… просто беспокоюсь за босса, - пролепетала девушка на грани слышимости, - Босс так странно побелел…
- Надеюсь, он застрахован? – перевел беспокойство иллюзионистки в понятные для себя мотивы аркобалено.
А Тсуна, тем временем, действительно ненормально бледный, не слыша никого вокруг, думал лишь об одном: «Это ведь пистолет в меня упирается, да? Ведь пистолет же?»

---

не мое,но больно понравилось,надеюсь извинят

21.01.2010 в 17:35

Пишет  dana2007:

20.01.2010 в 21:18

Пишет  Мышк@-Норушк@:

*ржаль*

20.01.2010 в 20:49

Пишет  B|ack Mamba:

*ржаль*
20.01.2010 в 17:22 Пишет  Naisica:

Ыыыыыыыыыыыыыыыыыы
- И чего нам дома не сиделось!? (А. Гитлер)
- Что за с*ка кинула? (И. Ньютон)
- Нет, в целом отдохнули неплохо! И чего они обиделись? (Мамай)
- Них* себе прогнозик! Них* себе дождичек! (Ной)
- Какие наф* ракеты! Мы чуть ли не копьями воюем! (С. Хусейн)
- И как эту х**ю доказать? (А. Энштейн)
- Зае**сь формулировочка! (Пифагор)
- *ля, про водку надо думать, а в голове какие-то таблицы! (Д. Менделеев)
- Да не бойся, всё будет работать! (Б. Гейтс)
- Них** себе - рассказик! (Л. Толстой)
- Кто пид*р? Я пид*р? Застрелю, с*ка! (А. Пушкин)
- Сынок, как дела в школе? (Иван IV Грозный)
- Живут же *лядь люди! (Петр I)
- Кто дороги не знает? Да я с закрытыми глазами куда хошь вас доведу! (И. Сусанин)
- Если это аппендикс, вот это тогда что за х*ня? (Гиппократ)
- Пошли, я знаю короткую дорогу! (Моисей)
- Вот это приходы! (Будда)
- Да ладно тебе Моника, что ты ломаешся! Кто узнает? (Б. Клинтон)
- Да чё я тебя обманывать что ли буду!? (Мефистофель)
- Мама, я опять летал во сне! (З. Фрейд)
- Ну ведь хуже то не будет! (В. Ленин)
- Здесь был мой конь! У меня все ходы записаны, железяка ё**ная! (Г. Каспаров)
- Да не нужна нам нефть, мы оружие ищем! В Багдаде все спокойно! (Д. Буш)
- Вы меня больше слушайте, я вам ещё и не такой х**ни наговорю! (Конфуций)
- В умелых руках и х** балалайка! (В. Моцарт)
- И как эта х**ня полетит? (Ю. Гагарин)
- К сексу надо относиться с юмором! Не встал - похихикали и баиньки! (М. Яковлев)
- У меня все офигенно! Только из-за этого проблемы с универом (М. Яковлев)

---

Пишет  stjessy:

04.08.2010 в 17:54

— Ай, — он с удивлением посмотрел на Роад, пытавшуюся заплести из его коротких волос косички.
— Прости, — извинилась она. Жаль у тебя волосы не как у Тики — я бы тебе тогда столько причёсок сделала.
— Ну может когда-нибудь отрастут, — Уолкер мысленно посочувствовал Ною.
— А-а-а-а, что ты делаешь, Роад! — Шерил, который наконец отнял у брата сигареты и зажигалку, обратил внимание на то, что его дочь сидит на коленях у Аллена. — Немедленно сядь на своё место! Да что ж за наказание-то такое! У одного сигареты отнимать надо, другая ведет себя неподобающе, сейчас ещё и Джасдеби ввалятся со своими пистолетами! Не семья, а дурдом! — запричитал Камелот.
— Это ты — дурдом, — хмуро ответил Тики, лишённый возможности курить, одновременно смотря, как племянница обнимает Уолкера, которого он успел возвести в ранг своей собственности.
— Папочка, ну почему ты такой зануда? — протянула девочка и села на свой стул.
В следующий момент в дверь открылась, и в столовую вошли Лулу и Джасдеби. Увидев за столом Аллена, Белл отреагировала на это спокойно и, поздоровавшись со всеми, села рядом с ним. Близнецы же, которые ещё не забыли Кросса и его долги, хотели было припомнить это Уолкеру, но были принудительно усажены за стол с помощью способностей Шерила.
— Почему у вас рубашки из штанов торчат? — Камелот гневно посмотрел на близнецов. — Так, встали из-за стола и вышли за дверь. Вернётесь, когда приведёте себя в порядок!
Джасдеби недовольно ворча, вышли из столовой и вернулись обратно через пару минут.
— Ну? Все собрались? — Шерил окинул взглядом свое семейство и позвонил в колокольчик.
В столовую вошли две прислуги, катившие тележки с различными блюдами. Стоило Аллену посмотреть на еду, как его живот тут же заурчал. Уолкер был готов съесть здесь всё, но спохватился, что в данной ситуации такое поведение будет неприличным, поэтому он положил себе на тарелку всего понемногу. Прислуги удалились, и за столом повисла тишина, нарушаемая только звяканьем вилок.
— Тики, Аллен, может поведаете, как там дела в Ордене? — прервал молчание Камелот .
— То ещё местечко, — протянул Тики. — Света нет, окон нет, вместо кровати — ржавая железка какая-то... Это я комнату малыша описываю.
— А что там с тобой делали? — Шерил посмотрел на Аллена.
— Да исследовали, целый день валялся на операционном столе. Допрос устраивали...
— Допрос? — Тики недоверчиво нахмурился.
— Ага, спрашивали, что я знаю про планы Ноев, что я говорил тебе про Орден... Бред, одним словом.
— Прости, позволь поинтересоваться, кто тебя допрашивал?
— Лувелье, а что?
— Этот хмырь из Ватикана?
— Тики, не выражайся! — прикрикнул на него Шерил.
— Прости... Так почему ты раньше не сказал? Могли бы прийти к нему и вежливо намекнуть, что он был неправ.
— Сомневаюсь, что он в Ордене, — покачал головой Аллен. — Конечно, можно было бы с помощью Ковчега... — он осёкся. — Ковчег!
Все сидящие за столом повернули к нему головы.
— Ковчег ещё в Ордене! Над главным зданием!
— Так забери его, — пожала плечами Роад.
— Э-э-э, хорошо, но куда мне его отправить?
— Да пусть хоть посреди океана висит -это неважно. Можешь рядом с нашим оставить в Эдо.
— Ладно, тогда можно я... — Аллен вопросительно посмотрел на Шерила, и тот кивнул.
Уолкер встал из-за стола и сосредоточился на мелодии, которую он играл в Ковчеге. Через несколько секунд под его ногами возникли Ворота, и он хотел было покинуть столовую, но его остановила Роад.
— Леро, — негромко позвала она. — Меч.
Аллен так и не понял, откуда взялся зонтик — может быть прятался всё это время под столом, кто его знает, но уже через несколько секунд Камелот держала в руках меч Тысячелетнего Графа.
— Это тебе, возьми его. Твой собственный не пригоден для сражения с людьми.
— Чего? — Уолкер удивленно уставился на девочку. — Ты хочешь, чтобы я взял меч Графа?
— Да. Я думаю, что ты можешь стать его новым владельцем, — в конце концов, ты же победил Тысячелетнего, а оружие проигравшего переходит к победителю, да и это всего лишь меч — так, железка с некоторой силой.
Аллен взял меч Графа и повертел его в руках. Он действительно был очень похож на его собственный, даже весил столько же.
— Ничего не чувствуешь? — спросила Роад.
— Нет...
— Ни отторжения, ни недовольства меча?
— Нет, вообще ничего.
— Поздравляю, меч нашёл в тебе нового хозяина, — улыбнулась Камелот.
— И... И что мне с ним делать? Носить с собой?
— Да, его хранитель — Леро.
— Я должен таскать за собой этот розовый зонтик? — в ужасе воскликнул Аллен, которому Леро показывал язык.
— Ну нет, конечно. Заставь его исчезнуть.
— А как?
— Пожелай этого.
Аллен кивнул и попытался проделать то, что сказала ему Роад. К его удивлению, меч исчез, а когда он захотел, то появился вновь. Убедившись, что меч появляется и исчезает по его желанию, Уолкер улыбнулся и сказал:
— Спасибо, Роад.
— Да не за что, — она улыбнулась во ответ.
— Ладно, я тогда пойду.
— Давай быстрее, скоро десерт будет, — проговорил Шерил. — Специально в честь того, что ты к нам присоединился, повара испекли большой торт.
— Хорошо, я постараюсь, — Аллен исчез в Воротах, и они исчезли.
— Интересный мальчик, он станет достойным членом нашей семьи, — произнёс Камелот, после того, как Ворота закрылись. — Так это он, или 14-ый?
— Я не вникал в подробности, но кажется малыш заставил 14-ого уйти, оставив ему свои гены Ноя, свою память и ноевскую сущность. Теперь Аллен — Ной, независимо от 14-ого, — ответил Тики. — Лувелье ещё поплатится за такое отношение к нему.
— Какая неслыханная дерзость: допрашивать Ноя. Да кто он такой? — подтвердил Шерил. — Вы ведь пока поживёте у нас?
— Да, подождём пока Орден отойдёт от шока.
— В таком случае Аллен может занять одну из свободных спален.
— Когда он придёт, я покажу ему дом, — Роад весело заболтала ногами.

URL комментария

---

Пишет  stjessy:

04.08.2010 в 17:53

— Аллен! — радостно воскликнула она и запечатлела на щеке парня поцелуй. — Я так рада тебя видеть! — Роад повисла на шее Уолкера.
— Привет, Роад, — Аллен улыбнулся и обнял девочку за талию.
Тики, видя бурную реакцию племянницы на появление Аллена, поспешил к Шерилу, чтобы держать чересчур заботливого отца за шиворот, если это потребуется. И вовремя, надо сказать: лицо брата начало приобретать выражение праведного негодования. Микк успокаивающе положил руку ему на плечо:
— Шерил, уймись.
— Но... Роад... Да она будет целоваться с ним только через мой труп!
— Не ставь свою дочь перед выбором, — усмехнулся Тики. — Просто разреши ей делать то, что она хочет. Поверь, ничего у них такого не будет, потому что Роад — всё ещё ребёнок, и такой останется, а Аллен — мой.
— Твой? — Камелот уже без возмущения посмотрел на Аллена, который всё ещё о чём-то говорил с Роад. — Симпатичный мальчик, но какой-то он робкий, тебе не кажется?
— Ну да, есть такое, но это ненадолго.
— Ага, я же говорил, что он тебе нравится! — лицо Шерила озарила торжествующая улыбка.
— Ну хорошо-хорошо, допустим, это так.
— Я ведь могу начать ревновать.
— Что-то раньше я за тобой такого не замечал. По-моему наши отношения никогда не вписывались в какие-то рамки, так что...
— Да ладно, развлекайся с ним, если тебе так хочется, я в общем-то не против, — Шерил пожал плечами. — Только не забывай про своего любимого брата. Интересно, как он отнесётся к тому, что ты партнёров как перчатки меняешь?
— Ну, мне уже было предъявлено обвинение, что все Нои — извращенцы, и, похоже, меня он считает главным извращенцем в семье. Хотя, он просто ещё тебя не знает, — Тики негромко засмеялся. — В любом случае, Аллен — не игрушка на одну ночь.
— Ого, слышать от тебя такое...
— Потом поговорим, — Тики посмотрел на Аллена, который был уже усажен за стол рядом с Роад, и понял, что разговор здесь продолжать не стоит. Микк сел за стол по левую руку от Шерила, сидевшего во главе стола ( по правую сторону сидели Аллен и Роад). — Кстати, а где Уллу с близнецами?
— Должны подъехать с минуты на минуту, — Шерил откинулся на спинку стула.
— Опять они опаздывают, — недовольно протянула Роад, сминая в руках салфетку.
— Да наверняка опять Джасдеби начали собираться только после того, как Лулу сказала, что пора выходить, — Тики покачал головой. — Я есть хочу уже!
— Без их ужин начинать не будем, — ответил Камелот.
Аллен молча сидел и наблюдал за Ноями. Первое напряжение от обстановки уже прошло, чему в немалой степени поспособствовала Роад со своей непринужденностью, но вступать в разговор он всё ещё не решался.
— Ах, да, забыл представить, — спохватился Тики, — это мой брат Шерил Камелот. Шерил — это Аллен Уолкер.
Аллен нерешительно кивнул в ответ — ему было неуютно под изучающим взглядом Ноя.
— Да не смотри ты так на него, — прошептал Тики брату. — Хватить его гипнотизировать.
— Испортишь ты мальчика, — покачал головой Шерил. — Такой скромный, не похоже, что вы с ним...
— Не здесь! — Микк шикнул на Шерила. — Поговорим потом! Кстати, а Трисия где? Я думал, она тоже будет с нами.
— У неё подруга заболела, и она поехала её навестить. Приедет только завтра.
— А, понятно, — Тики достал из кармана сигарету и уже поднёс к неё зажигалку, как Камелот шлепнул его по руке.
— Не смей курить за столом! Не хватало, чтобы ещё пепел в тарелку ронял! — возмутился он.
— Моя тарелка — что хочу, то и делаю с ней, — уперся Тики.
Аллен не выдержал и засмеялся: смотреть, как отчитывают грозного Лорда Тики Микка было забавно. Милая такая семейная сцена.
— Они всегда так, — тихо хихикнула Роад. — А уж если Тики откуда-то пьяный возвращается, то над их разборками можно хохотать часами. Как я люблю свою семью! И я так рада, что ты к нам присоединился! — Камелот перебралась к Аллену на колени.
— Ты не поверишь, но я тоже рад, — ответил Уолкер, с улыбкой наблюдая за всё ещё препиравшимися братьями. Теперь, когда он видел своих прежних врагов в такой обстановке, он испытывал смесь радости и удивления. Весь тот образ главных врагов человечества, который он так усердно выращивал в своём сознании все эти годы, рассыпался в прах. Сейчас Нои казались ему такими естественными, такими... человечными. Он вспомнил тот день, когда впервые переступил порог Ордена — тогда он испытывал похожие чувства, только теперь воспоминания о том дне были пронизаны абсолютным равнодушием. В памяти замелькали лица друзей: Лави, Линали, Канда... Но даже они не вызывали у него каких-либо эмоций — ни положительных, ни отрицательных, зато Нои теперь казались ему совершенно другими. Было ли это его собственными чувствами, или же такое расположение к бывшим врагам ему досталось от 14-ого, Аллен не знал, но решил по этому поводу не заморачиваться. Из задумчивости его вывело то, что кто-то слегка дернул его за волосы.

URL комментария

---

Пишет  stjessy:

04.08.2010 в 17:53

— Ещё хочу кое-что сообщить тебе просто так, — продолжил Тики. — Ты нравишься Роад, но остерегайся Шерила — если увидит тебя с ней, то убьёт моментально. С Джасдеби не ссориться, как бы они тебя не провоцировали, — а они большие любители этого дела,— потому что опять-таки все трое получите от Шерила. Ну что ещё сказать... За столом себя вести прилично, про Чёрный Орден не орать...
— Ну это ты можешь мне не объяснять, — отмахнулся Аллен и подошёл к чемодану за рубашкой.
— Кстати, давно хотел кое-что спросить у тебя, малыш, — Тики закинул ногу на ногу и пристально посмотрел на Уолкера.
— Что?
— Как тебе наша ночка в гостинице? Я тогда рано ушёл, а потом тебя схватили, я и не успел с тобой поговорить.
— Никак, — Аллен смущённо уставился в пол. — Я... Я тогда не отвечал за свои действия и был немного не в себе...
— Не отпирайся, малыш. Скажи, так тебе понравилось, или нет?
Уолкер отвернулся, застёгивая рубашку. Пред его глазами стояли картины из той ночи. Тогда большую роль во всём этом сыграли 14-ый и вино, и Аллен действительно себя плохо контролировал, но сказать, что ему не понравилось, он не мог. Как, впрочем, не мог и сознаться, что ему понравилось.
— А вот мне — да, — продолжал Тики. — Мы даже в постели врагами оставались и едва друг друга в клочья не разодрали. Знаешь, подобное меня заводит.
— Рад за тебя.
— Ну чего ты такой? Я же вижу, что тебе тоже это понравилось.
Аллен глубоко вздохнул — отрицать очевидное не имело смыла.
— Предположим, что это так, — проговорил он. — Но и что с того?
— Ну... Можно было бы повторить...
— А ты не думал, что мне, может, девушки нравятся? — ядовито ответил Аллен.
— Мне они тоже, представь себе, нравятся. Но одно другому не мешает.
— Я — не гей!
Тики скривился, когда Аллен произнёс последнюю фразу.
— Зачем вешать на себя ярлык? Знаешь как звучат твои слова? "Я переспал с мужчиной, и мне понравилось, но я так делать больше не буду, потому что я же не гей!" — вот что ты говоришь. Глупо это.
Уолкер замолчал — Тики попал в точку. Аллен мыслил несколько стереотипно — любые однополые отношения он считал не то, чтобы чём-то непристойным, но не совсем нормальным. С другой стороны ему действительно понравилось заниматься сексом с Тики.
— Важно не то, с кем ты получаешь удовольствие, а как ты его получаешь, и насколько оно сильно, — продолжал Микк.
— Все Нои -действительно извращенцы, — Аллен нервно теребил край рубашки.
— Ну уж привыкай, ты теперь тоже извращенец. Да и вообще, удовольствие — это единственное, ради чего стоит что-то делать.
— Ты — озабоченный, — убеждённо воскликнул Аллен.
— Я? Как-то уж очень узко ты понимаешь значение слова "удовольствие". Я могу валяться насмерть обдолбаный кокаином, в дешевой гостинице в обнимку со шлюхой, а могу сидеть в театре и смотреть пьесу или читать хорошую книгу в кресле перед камином. И всё это — удовольствие. Другое дело, что всё это быстро приедается и перестаёт будоражить кровь, поэтому я вынужден искать новые источники удовольствий.
— Ты что, всё в жизни уже попробовал? — Аллен смотрел на Микка с нескрываемым удивлением.
— Ну, может, ещё не всё, но многое.
Аллен отошёл к зеркалу и стал завязывать галстук — напрасно тогда 14-ый говорил, что он не признаёт галстуки, просто в его понимании ленточка была более подходящим вариантом для повседневной жизни. Поверх рубашки он надел чёрную жилетку, а на руки — белые перчатки.
— Малыш, поторопись, через десять минут пойдём ужинать, — Тики встал с кресла и тоже подошёл к зеркалу, чтобы причесаться.
— Угу.
— Так что насчёт повторить?
Аллен задумчиво посмотрел на отражение Тики в зеркале, пытаясь понять хочет ли он этого. С одной стороны, вспоминая, как хорошо ему было, он бы с удовольствием бы занялся сексом с Микком снова, но с другой... С другой что-то как будто препятствовало этому. Скорее всего виной этому был тот факт, что Тики — мужчина, да ещё и намного старше его. Обо всём этом Уолкер задумался только сейчас — той ночью он себя вообще не контролировал и был в каком-то забытье, а потом, когда его схватили и отвезли на исследования, было совершенно не до этого. Так и не придя ни к какому решению, он произнёс:
— Давай потом об этом поговорим.
Тики довольно улыбнулся. Он и сам не знал, зачем ему нужен это Уолкер, но тот его всё равно привлекал. Наверное, дело было в том, что Микк привык, что все те, кого он избирал в качестве жертвы, практически сразу же падали к его ногам, а Аллен падать к ногам Ноя не хотел.
— Как скажешь, — ответил он и подошёл к столу. Тики взял оставленную пачку сигарет и убрал её в карман брюк. Аллен проводил взглядом движения Микка. "Сигареты... Я тоже когда-то курил... Пообещай, что иногда, хоть иногда, будешь курить..." — пронеслись слова 14-ого в голове Уолкера. Аллен грустно улыбнулся — он немного скучал по этому психу, ему порой недоставало ехидного голоска Ноя, хотя, конечно, видеть в зеркале себя и не корчиться от боли было приятно.
— Ладно, пошли наверно, — Тики бросил ещё один взгляд на своё отражение в зеркале и подошёл к двери.
— Хорошо.
Они вышли из спальни, и Тики закрыл дверь на ключ. Затем он повернул налево и направился по коридору в сторону лестницы, Аллену оставалось только следовать за ним, попутно осматривая поместье. Первое, что бросалось в глаза — это высокие потолки, второе — блестящий пол из белого мрамора. Стены были светло-бежевого цвета, который сочетался с кремовыми шторами на окнах. В промежутках между окнами висели портреты людей, а из самих окон открывался вид на цветущий сад. Аллена такая обстановка вводила в лёгкий ступор — жилище мирового зла он представлял себе совершенно по-другому: в его воображении сразу же рисовался какой-то мрачный замок с кладбищем перед ним.
Они спустились по лестнице на первый этаж, где и находилась столовая. Пройдя ещё немного по коридору, они остановились перед двустворчатой дверью.
— Нервничаешь? — вдруг спросил Тики у Аллена.
— Есть немного, — признал тот. — Я... Я даже не знаю, что там делать, как себя вести...
— Ну ты слишком серьёзно всё воспринимаешь. Веди себя естественно — это всего лишь семейный ужин, тут ничего такого не будет.
— Я постараюсь.
Микк открыл дверь, и Аллен даже на секунду зажмурился. Когда он вновь открыл глаза, то оказалось, что волновался он напрасно — за большим столом сидел только незнакомый ему мужчина и Роад. Юная Камелот немедленно вскочила со стула и подбежала к Уолкеру.

URL комментария

---

Пишет  stjessy:

04.08.2010 в 17:52

— Нет! Я никуда не пойду! Я должен всё здесь уничтожить!
— Аллен, — Уолкер удивленно повернулся к Ною — Микк никогда не называл его по имени. — Пойдём, ты ничего этим не добьёшься. У тебя ещё будет время отомстить Ордену.
— Отомстить? Нет, дело не в мести. Просто хочу понять, почему Орден, который должен защищать человечество, так поступает с людьми. Где логика?
— Это война, а на войне нужно оружие и нужны солдаты. В сущности, это оправдывает поведение Ордена.
— Нет, не оправдывает! — вскричал Аллен. — Я не хочу, чтобы люди страдали только потому, что Ордену нужны крысы для опытов!
— О чём ты, малыш? Ты больше не экзорцист, успокойся.
— Не экзорцист? — эта фраза заставила замереть Аллена. — Не экзорцист... Не экзорцист... Ну и пусть! Пусть я больше не экзорцист, но я всё ещё человек!
— Ты — Ной, — покачал головой Тики.
Аллен хотел было что-то сказать, но внезапно осёкся: его взгляд упал на корешок папки на одном из столов. На корешке значился номер 117. Уолкер подошёл к столу и, взяв папку, открыл её. На первой же странице была его фотография, личные данные и множество подписей, незнакомых Аллену. Но одну он всё же узнал, потому что видел её много раз — это была подпись Комуи. Уолкер выронил папку, его руки дрожали. До последнего момента он тешил себя мыслью, что Главное Управление не знает, что он схвачен Лувелье ( учитывая отношения Ли и инспектора, такое вполне могло быть), но теперь... Теперь та последняя ниточка, которая связывала Аллена с Орденом, порвалась. Уолкер упал на пол и закрыл лицо руками — только сейчас он полностью осознал, что назад дороги в Чёрный Орден ему нет, что он теперь будет сражаться на стороне Ноев.
— Эй, ты что, плачешь что ли? — Тики подошёл к нему и присел на корточки.
— Нет, — Аллен поднял голову. — Просто... Просто тяжело осознавать, что всё рухнуло...
— Что ты там увидел-то?
Аллен показал ему цифры на запястье, показал первую страницу в папке, подчеркнув ногтём подпись Комуи.
— Ну и что? Перестань, нашёл из-за чего убиваться, — Тики положил руку на плечо Уолкера. — Всё, пошли, а то нас Шерил сожрёт.
***
Аллен вышел из дверцы и остановился посреди большой комнаты с высоким потолком.
— Где это мы? — он повернулся к Тики так же вышедшем из двери Роад.
— Это моя спальня в поместье Шерила. А теперь бегом приводи себя в порядок — ужин через час.
Микк подошёл к шкафу и достал чемодан.
— Вот, держи, — он протянул его Аллену. — Я был настолько добр, что забрал твои вещи из гостиницы, только форму экзорциста оставил.
— Ой, спасибо, — Аллен улыбнулся. Тики нравилась эта улыбка — она всегда была тёплая и дружелюбная.
— Ванна там, — Микк указал на дверь. — Я жду тебя.
— Хорошо.
Аллен вытащил полотенце из чемодана и тут же ушёл, а Тики сел в кресло и закурил. В принципе, он был доволен тем, что Аллен перешёл на их сторону. Мало того, что на одного Ноя в семье стало больше, так этот Ной — бывший экзорцист, следовательно, — ценнейший источник информации. Да и вообще, Аллен действительно был ему интересен, — похоже, не смотря на то, что он теперь будет против Ордена, он остался экзорцистом по своей сути. Даже переход на другую сторону войны Аллен воспринял намного спокойнее, чем ожидал Микк. Почти равнодушно, можно так сказать. У Тики часто создавалось впечатление, что Уолкер похож на плюшевую игрушку со стальным тросом внутри — внешне добрый и мягкий, он обладал внутренним стержнем, который позволял ему переносить все испытания, выпавшие на его долю. Любой бы на его месте давно опустил бы руки, или, того хуже, наложил бы их на себя, но Аллен спокойно продолжал идти вперед. Такое поведение Тики казалось странным — он не понимал, что заставляло его драться до последней капли крови, защищать других, сопротивляться 14-ому... Действия самого Тики всегда были обусловлены получением удовольствия и личной выгоды, поэтому он искренне не мог понять Уолкера. К тому же, он смутно завидовал ему — Тики тоже был горд, решителен и силён, но он сомневался, что сможет соперничать с Алленом в силе характера.
Минут через пятнадцать из ванной вышел Аллен в брюках и с полотенцем на плечах. Он плюхнулся в соседнее от Тики кресло и сказал:
— Расскажи мне хоть о Ноях, а то я ничего ведь не знаю. Что вы делаете сейчас, кто вами командует? Ну и так далее.
— Хорошо, устрою тебе краткий экскурс, — Микк затушил сигарету. — Мы сейчас занимаемся созданием нового Яйца для Фабрики, точнее, наши черепа. Лидера как такового у нас нет, но негласно, пожалуй им является Шерил, но по возможностям — Роад. Она будет создавать акум, когда Яйцо будет готово, и у неё право исполнителя в Чёрном Ковчеге — Граф решил перестраховаться и заранее обучить Роад всему. Наша основная задача — наращивать мощь с помощью акум и искать переродившихся Ноев по мере их пробуждения. Так... Скоро в Ордене заметят твой побег, поэтому мы с тобой пока поживём у моего брата — если экзорцисты доберутся до тебя, то встретят тут более чем сильный отпор, а потом отправимся в моё поместье. Ты несовершеннолетний, и жить один ты не будешь. Именно поэтому, кстати, Роад находится под присмотром Шерила, а Джасдеби — на попечении Лулу.
Аллен кивнул, показывая, что принял это к сведению.

URL комментария

---

Пишет  stjessy:

04.08.2010 в 17:51

Глава 3.
Аллен лежал на своей скрипучей кровати, закинув руки за голову. 14-ый молчал уже три дня, и ему было даже как-то скучно. Раньше он мог хотя бы с ним поговорить, а теперь он буквально умирал от скуки.
Учёные всё ещё возились с ним. Пребывая постоянно под какими-то наркотиками, он не знал, что с ним делают. Аллен мечтал разрушить это здание до основания. Однажды, когда ему что-то вкололи, но препарат ещё не начал действовать, его на кушетке провозили в другую комнату через большой зал. В этом зале находились огромные резервуары, сквозь мутное стекло которых проступали человеческие силуэты. Уолкер наконец понял, что представляет собой это место — это была огромная фабрика по производству оружия против Ноев и акум, гигантская лаборатория, где проводились самые страшные опыты. Аллен ещё сильнее разочаровался в Ордене. Конечно, Орден хотел победить в войне, но такой ценой... Ценой человеческих жизней, отданных в руки равнодушных мясников-учёных. Да-да, именно мясников, потому что они не особо церемонились со своими подопытными кроликами.
Аллен даже задумался, представляет ли Орден светлую сторону войны. Нои были явным злом, злом, которому были простительны и грубость и жестокость, — в конце концов, это же зло. Орден же был злом неявным, присыпанным пудрой и блёстками добрых намерений, но когда вся эта пудра слетала, и появлялось настоящее лицо Ордена, то не разочароваться было сложно. Это было мерзко, но это было правдой. Но, как говорится, из двух зол выбирают меньшее, и меньшим Аллену теперь казались Нои.
— Что, малыш, скучал по мне? — раздался голос, и в камере Аллена появилась знакомая клетчатая дверца.
— Тики? — Уолкер удивлённо сел на кровати.
— Да, это всёго лишь я.
В тусклом свете, исходящем от двери, появился Микк и подошёл к Аллену.
— Так ты скучал? — Ной тоже сел на кровать. — Господи, ты тут что, без света сидишь?
— Да, уже больше недели.
— Ну? И как тут?
— Знаешь, ничего. Каждый день во мне ковыряется стайка сумасшедших учёных, меня накачивают какой-то дрянью... Великолепно. А какие тут условия проживания! Роскошные апартаменты, как ты можешь видеть, — ехидно произнёс Аллен.
— Как дела с 14-ым?
— Ты не поверишь, но он ушёл, оставив мне свою память и ноевкую сущность.
— Как? То есть ты хочешь сказать, что победил его? — Тики не веря уставился на Аллена.
— Что-то вроде того, — кожа Аллена потемнела, а на лбу появились стигматы.
— В таком случае, мы будем рады принять тебя в нашу семью.
— А то, что я убил Графа уже никого не волнует?
— Ну... Тогда ты был экзорцистом, а теперь ты — Ной, а это в корне меняет дело. Конечно, радости по поводу смерти Графа мы не испытывали, но Нои смогут закончить войну и без него — Роад умеет создавать акум, Тысячелетний научил её этому, потому что она — Старшее Дитя, да и не все Нои ещё пробудились. Суд, Мудрость, Возможность, Жалость и Гниение ещё дремлют.
— А кто есть кто, напомни-ка мне, а то мне даже как-то неудобно, — Аллен задумчиво поёрзал на кровати. — Я только и помню, что ты — Удовольствие, Роад — Мечта, а Джасдеби — Узы.
— Мой брат Шерил — Желание, Лулу Белл — Страсть. Ещё был Гнев, но ваш Канда его уничтожил, поэтому надо ждать, пока он переродится. Ладно, что-то мы здесь засиделись, пора бы уходить.
— Прости, я не могу уйти не попрощавшись, — взгляд Аллена стал совершенно ненормальным, а губы растянулись в злой улыбке. — Не мог бы ты убить двух моих стражников и открыть мне дверь?
— Ладно, — пожал плечами Тики и встал с кровати.
Он прошёл сквозь стену, и за дверью послышались крики. Не прошло и минуты, как Тики вернулся, пряча, что за спиной. Он подошёл к Аллену и упал на одно колено перед ним.
— Позволь сделать тебе предложение, — произнёс он. — Руки и сердца, — Микк вытащил из-за спины оторванную руку и вырванное сердце, которое истекало кровью.
— Отставь себе, — хмыкнул Аллен . — Ну и дуратские же у тебя шуточки.
— Ну хочешь могу принести тебе печень и ногу?
— Спасибо, мне пока своих органов хватает. Ты ключи от двери взял?
— Тьфу ты, забыл. Одну минуту, — Тики бросил на пол свои трофеи и вновь скрылся за дверью. Через несколько секунд замок заскрежетал, и дверь открылась. — Иди сюда.
Аллен вышёл из своей камеры, щурясь от света ламп в коридоре.
— Стой, что это? — Микк сорвал листочки с руки Аллена. — Вороны?
— Кто?
— Гибриды людей и акум. Это их техника, — Тики кивнул в сторону двух трупов. — Что? Ты не знал?
— Откуда? — Аллен удивлёно переводил взгляд с мёртвых Воронов на Тики. — Но это же... Это же невозможно!
— Увы, возможно. Надо признать, в Ордене не совсем дураки, если они смогли провернуть такой эксперимент успешно.
— Это отвратительно! Как они могу такое делать с людьми? Ведь... Ведь Орден борется против Ноев и акум! Так почему же они тогда так поступают?
— Наивный,— усмехнулся Тики. — Люди для Ордена не то, чтобы расходный материал, но они готовы многими пожертвовать, если существует хотя бы малая вероятность успеха в эксперименте. Видишь ли, на экзорцистах ставить опыты нельзя — их жизни слишком высоко ценятся, а простые люди... В общем, ты сам уже понял.
— И что? Орден просто берет случайных людей и отправляет их в лабораторию?
— Ну нет, конечно, нет. Насколько я знаю, это в основном преступники, заключённые в тюрьмах, которым обещаю свободу при условии, что они согласятся стать объектом для опытов. Многие соглашаются, и некоторым даже свободу даруют, но часто люди просто не выживают, или выживают, но сходят с ума, получают различные увечья... Короче, приятного мало. Но хотя вот Вороны, возможно какие-нибудь священники, или же вообще их тела искусственные — этого я не знаю, но знаю, что это как бы элитное подразделение, их часто берут в качестве охраны.
Аллен простоял молча несколько минут, пытаясь осмыслить информацию, а затем наклонился к одному из мёртвых Воронов и посмотрел время на часах.
— Отлично, первый час ночи, значит в лабораториях никто нет, — Аллен уверено зашагал по коридору.
— Эй, постой, ты куда? — спросил Тики, но Аллен не слышал его.
Где находился вход в лаборатории, Уолкер знал и теперь он уверенным шагом шёл туда. Его шаги эхом отдавались в пустом коридоре. Наконец ему дорогу перегородила высока железная дверь с кодовым замком. Аллен активировал Чистую Силу и разрубил дверь на две неравные части.
— Малыш, ты что собрался делать, — Тики, который шёл за ним, пнул ногой одну из половинок двери. Но Аллен опять ничего не ответил.
Уолкер подошёл к какому-то аппарату со множеством проводов и кнопок. Целую минуту он просто молча стоял перед ним, рассматривая установку, а затем всадил меч в самый центр аппарата, где находился экран. Что-то негромко взорвалось внутри прибора, замигали лампочки. Аллен удовлетворенно кивнул и бросился к следующему.
Ему хватило десяти минут, чтобы полностью уничтожить всё оборудование и документы в этой лаборатории. Аллен присел а стол рядом с Тики, который удобно расположился на нём и с удивлением наблюдал за действиями Уолкера.
— И зачем? — Микк удивлённо вскинул брови.
— Ты хоть представляешь, как я ненавижу это место?
— Проблема не в месте, а людях, которые здесь находятся. Если хочешь, можем убить их — это будет полезнее.
— Нет, я не хочу убивать, — Аллен покачал головой. — Я не готов к этому.
— Тебе ещё только предстоит научиться.
— Но я хочу лишить этих людей всех орудий пыток.
— Тебе помочь? — Тики встал со стола.
— Нет, не стоит, я сам.
— Тогда поторопись — через два часа будет ужин, на котором ты будешь официально присоединен к нашей семье.
— Это подождёт. Пойдём дальше.
Аллен спрыгнул со стола и прошёл через всю разрушенную лабораторию к ещё одной железной двери. Точно так же он рассёк её мечом и вошёл в тот самый огромный зал с резервуарами, где находились люди. Эта лаборатория производила жуткое впечатление: свет был выключен, и только резервуары испускали тусклое свечение. В абсолютной тишине был слышен тихий гул каких-то приборов, обеспечивающих поддержание жизни внутри резервуаров. Толстое стекло было не прозрачным, а каким-то матовым, позволяющем разглядеть только смутные очертания тел. Уолкер подошёл к одному из резервуаров и провёл рукой по стеклу.
— Привет, — прошептал он. — А ты там давно? Я вот тут недели две. А ты? — Аллен отошёл от резервуара. — Скажите мне все, — он пошёл вдоль ряда с резервуарами, — скажите мне, вы когда-нибудь жили? Хоть один из вас? Я не слышу ответа!
Тики с беспокойством смотрел на Аллена, думая не свихнулся ли он, что было вполне ожидаемо, учитывая, что он успел пережить за свои пятнадцать лет.
— Почему вы молчите? — Аллен разрубил стекло, и вся вода из резервуара вылилась на него. На пол упало человеческое тело, полностью опутанное какими-то бумажными лентами с надписями на них.
— Ха, ничего себе, — Тики подошёл и ткнул носком ботинка в бок человека. — Ладно, пошли отсюда.
— Я... Я убил его? — Аллена слегка трясло.
— С чего ты взял? Да и не похоже, что это вообще было живым.

URL комментария

---

Пишет  stjessy:

04.08.2010 в 17:50

***
Хлопнула дверь, и по каменному полу застучали ботинки.
— Вставай, соня, для тебя дело есть, — произнёс кто-то.
Тики недовольно заворочался под одеялом, зарываясь под подушку.
— Тики, хватит уже, просыпайся, — Шерил подошёл к кровати Микка и сел на неё.
— Шерил, иди к чёрту, — недовольно пробурчали из недр кровати. — Я спать хочу.
В следующую секунду из-под одеяла высунулась рука и, нашарив на тумбочке часы, кинула их в Камелота. Тот ловко поймал их.
— Верни часы.
— Чтобы ты ещё раз в меня ими кинул?
— Нет, время посмотреть, — рука начала делать хватательные движения. Шерил отдал часы, и рука скрылась под одеялом. — Да сейчас только девять часов утра! Ты что меня в такую рань будишь? — завопил Тики откуда-то из-под подушки.
— Дело есть для тебя, говорю. Вставай давай.
Из-под одеяла донеслось несколько ругательств, и через пару секунд оттуда высунулась растрепанная голова Тики.
— Ну? Чего тебе надо? — спросил он хмуро, садясь на кровати и протирая глаза.
— Хоть "доброе утро"-то мне скажи.
— Доброе утро. Доволен? А теперь говори, чего ты от меня хочешь, или я буду спать дальше.
Шерил усмехнулся — Тики как обычно был не в духе, когда его будили. Обычно он начинал орать и громко материться, мог и убить, если прислуга-акума не вовремя сунется под горячую руку. Затем он немного успокаивался и требовал кофе, и не дай бог, если ему в чашку положат лишнюю ложку сахара. Вот и теперь его брат проснулся жутко недовольный и с огромным желанием убить Шерила.
— Ну чего ты такой колючий? — Камелот притянул к себе Тики и поцеловал того в нос. — Я вот тебе кофе принёс, — Он указал на маленький подносик на тумбочке.
— Задобрить хочешь? — Тики всё ещё хмурился, но градус его раздражения несколько уменьшился.
— Немного, — Шерил протянул ему чашку кофе.
— Так что у тебя за дело ко мне?
— Я узнал, где скрывают Уолкера.
— И ты только поэтому приперся ко мне в спальню в такую рань? — Микк недовольно дёрнулся, и несколько капель кофе упало на постель.
— Не только. Ещё я хочу тебе сказать, что ты пойдёшь и заберёшь его оттуда. Эй, не надо на меня замахиваться — министр с фингалом -это некрасиво.
— Почему я? — возмутился Микк.
— А кто? Я не могу, Лулу отправлять опасно — ты же знаешь, какая она нервная, мы рискуем получить кучку фарша вместо Уолкера. Отправить близнецов? Ну уж нет, проще сделать международное заявление о том, что мы официально забираем Аллена к себе, и явиться в Орден всей семьей с оркестром. Роад я и близко к нему не подпущу. Да и к тому же, у тебя отношения с ним лучше всех остальных.
— Угу, не считая того, что я продел дыру у него в сердце, а он меня проткнул своим мечом, а так да, конечно, мы лучшие друзья.
— Тики, перестань, вы же с ним общаетесь нормально.
— Ну хорошо, предположим, — Микк допил кофе и поставил чашку на тумбочку.
— К тому же, мальчик тебе нравится, так?
— Что? Шерил, ты с ума сошёл?
— Ну не надо вот только врать. Я же вижу твой интерес к нему, — Шерил сладко улыбнулся. — Ты же хочешь поиграть с ним ещё раз. Учитывая, что свои игрушки ты обычно бросаешь сразу же после первой игры, то в данном случае можно считать, что Уолкер — твоя большая и светлая любовь.
— Шерил, ты придурок, — Тики треснул брата по голове. — Ты что там себе надумал?
— Ага, посмотри как ты завёлся! Значит я не ошибаюсь! — Камелот уклонился от очередного удара. — Ну признайся, Тики, что Аллен тебе нравится!
— Ты меня довести хочешь? — прорычал Микк. — Какое "нравится"? Неделю назад мы врагами были!
— Как будто тебе это мешало...
— Ты у меня сейчас договоришься!
— Ах, как ужасен взгляд его! Что же мне делать? Грозный Лорд Микк убьёт меня! Яду, яду мне! Я не вынесу смерти от руки того, кого люблю! — Шерил театрально закатил глаза.
— Слушай ты, истеричка, топай в свой погорелый театр!
— О-о-о, туда ты меня ещё не посылал. Я приятно удивлён разнообразием, — засмеялся Шерил. — Ладно, хватит, вставай давай. Роад тебе сделает дверцу, и ты пойдёшь.
— Я никуда не пойду! И плевать мне на всё! — Тики зарылся под одеяло и закрыл глаза.
То, что ему нравился Аллен, это, конечно, громко сказано, но в какой-то степени он Тики привлекал. Привлекал прежде всего своим характером — Уолкер был единственным человеком, которого Микк не смог сломить. У Тики впервые за долгое время возник интерес к человеку как к личности.
— Тики, вставай, а то мне придётся вытаскивать тебя силой, — Шерил толкнул брата.
— Чёрт тебя дери, Шерил. Как же я тебя ненавижу, — Тики встал с постели и поплёлся в ванную.

URL комментария

---

Пишет  stjessy:

04.08.2010 в 17:50

***
Аллен очнулся в темноте своей комнаты. Перед глазами до сих пор стояли обрывки воспоминаний 14-ого. Он не любил эти воспоминания — наблюдать их от лица самого Ноя было отвратительно. Он словно плавал в каком-то вязком киселе, и самое главное, у него оставалось такое чувство, что он действительно был там, в этом кабинете и разговаривал с Графом.
"Зачем ты мне это показал?"
Чтобы ты знал.
"Что я должен знать? То что у тебя есть право командовать Ноями?"
И это тоже.
"Зачем ты предал Графа? Он ведь верил тебе..."
Ты его жалеешь?
"Нет, но..."
Я не хотел ждать того момента, когда он умрёт. Я хотел получить власть над Ноями немедленно.
"Но зачем тебе это? Зачем? Ты ведь сам Ной..."
Вот именно. Я — Ной, а я всегда хотел быть Графом, хотел командовать парадом, а не мяться на подтанцовках.
"Но это безумие... Ты бы его не убил..."
Ну, во-первых, я всё-таки попытался это сделать. Во-вторых, мой план заключался в том, чтобы сначала убить всех Ноев, а затем и Графа. Нои бы возродились бы, а я смог бы стать их главой. И у меня почти получилось, я многих убил, но Граф оказался сильнее...
"Ты омерзителен. Тебе верили, а ты..."
Ну уж прости, но я думал, что ты понял, что я предатель до мозга и костей. Я бы и сам бы себя предал, если бы мне от этого была бы какая-то выгода. Мне нужно твое тело! Я хочу быть Графом!
"Ты им никогда не будешь. Это невозможно, Тысячелетний сам сказал."
Да какая разница! Ну не будет у меня его возможностей, но у меня будет его власть!
"Я не отдам тебе свое тело".
Откуда у тебя силы сопротивляться?! Откуда? Тебя все покинули, тебя предал твой же Орден! Почему ты до сих пор не сломался? Почему я больше не могу причинить тебе боль? Почему больно мне?
Аллен сжал руками голову — крики 14-ого эхом отдавались в ней.
Почему ты разрушаешь мою личность?! Почему не я твою? Почему ты сильнее меня? Так не должно быть! Не должно!
"Да заткнись ты!"
На удивление Ной замолчал. Аллен встряхнул головой и свернулся калачиком на кровати. Глаза, привыкшие к темноте, различали противоположную стену камеры. Он чувствовал, как 14-ый мечется внутри него, как он кричит от бессильной ярости. Аллен действительно разрушал его личность, он и сам чувствовал, что Ной уже не может контролировать его.
Хорошо, раз я не могу отвоевать твое тело, то я должен уйти.
"Уйти?"
Нет, не так. Ты не так подумал. Я стану частью тебя, растворюсь как капля яда в вине. Ты станешь Ноем независимо от меня, и я больше не буду мучить тебя, ты больше никогда не услышишь моего голоса... Я сделаю это, если ты согласишься на несколько условий.
"Что за условия? Становиться Графом, как ты хотел, я не собираюсь".
Нет-нет, я знаю, что ты этого не сделаешь, да и сделать не сможешь. Нет, я всего лишь хочу, чтобы ты перешёл на сторону Ноев.
"Зачем тебе это?"
Ну... Я хотел вернуться в семью...Я и вернусь вместе с тобой.
"Тебе же будет всё равно".
Не будет. Я всё ещё смогу чувствовать то, что чувствуешь ты. Все эти годы, пока я спал в тебе, я всегда видел то, что видишь ты, слышал то, что слышишь ты. Наши чувства связаны. Я не хочу исчезнуть, а я исчезну, если ты полностью меня в себе уничтожишь. Я предпочитаю сон. Подумай, в Орден ты всё равно не вернёшься, а Нои примут тебя с радостью. Меня — нет, а вот тебя...
"Мне не выбраться отсюда, как я могу уйти к Ноям, если я нахожусь в заключении?"
Они тебя уже ищут, можешь не сомневаться.
"Быть с Ноями значит..."
Аллен задумался, пытаясь понять, хочет он этого, или нет. С одной стороны, он против них всегда боролся, а перейти на их сторону — предательство... Хотя, что тут говорить о предательстве, когда от него отрёкся его же Орден? Выход, который предлагал 14-ый, был наилучшим.
"Хорошо, я согласен."
Пообещай, что иногда, хоть иногда, будешь курить — мне так нравятся сигареты.
"Я подумаю".
Тогда... Тогда я...
"Стой, а что с моей Чистой Силой? Вдруг я стану Падшим?"
Не станешь. Если бы твоя Чистая Сила хотела бы тебя уничтожить, то она бы это давно бы уже сделала.
"И что мне с ней делать? Я же не могу сражаться своим мечом против экзорцистов..."
Аллена передёрнуло при мысли о том, что ему придётся стоять против тех, кого он когда-то называл друзьями.
А ты уверен? Ты же не пробовал.
"Мой меч не принесёт вреда людям".
Но ты всё равно попробуй, вдруг что-то изменится.
"Хорошо".
Тогда я... Если вдруг когда-нибудь захочешь вновь со мной поговорить, то... Позови... Я... Я буду скучать по тебе, Аллен.
В следующий момент Аллена ослепила яркая вспышка. Перед его глазами пронеслись воспоминания 14-ого — это было похоже на фильм, который ускорили в сотни раз. Он слышал чей-то смех, кто-то что-то говорил, кто-то кричал — множество голосов. Голова взорвалась болью, на лбу открылись стигматы, из которых потекла кровь. Он всё ещё видел отрывки из памяти 14-ого, его засасывало в водоворот чужих мыслей и чувств. Уолкер закричал, согнувшись пополам. Гул в ушах нарастал — Аллен не слышал собственного крика... И вдруг в одно мгновение всё прекратилось и, Аллен был готов поклясться, внутри него что-то растворилось и слилось с его личностью. Что-то тёмное, что-то злое, стало частью его души. Он ощутил холодное прикосновение внутри себя, услышал чей-то вздох и всё пропало. Стигматы перестали кровоточить и исчезли, он мог свободно дышать.
"14-ый?"
Но никто не отозвался.
Вдруг ему в глаза ударил яркий свет, Аллен вскочил с кровати, воображая себе непонятно что, но почти сразу понял, что это просто открыли дверь. В дверном проёме стояли две молчаливые чёрные фигуры. Ему было пора в лабораторию.

URL комментария

---

Пишет  stjessy:

04.08.2010 в 17:49

***
— Представляешь, ко мне сегодня на улице пристала женщина. На руке погадать хотела.
Аллен повернул голову к сидящему в кресле мужчине. Сам он лежал на узком кожаном диванчике.
В открытое окно его кабинета светило заходящее солнце, заливавшее комнату своим мягким светом. Бумаги на столе шелестели от ветра, и, кажется, некоторые даже упали на пол. Всё в кабинете отвечало требованиям Аллена: стол, несколько стеллажей с книгами, диван с маленьким столиком перед ним, и два кресла напротив дивана. Всё просто — из украшений было только несколько сувениров, которые он привёз из разных стран и которые стояли на полках стеллажа, и вазочка с тремя засохшими розами на столике перед диваном. Единственное, что выбивалось из всей гармонии, было белое пианино, стоявшее в углу кабинета рядом с окном. Оно выглядело как-то неуместно здесь, но Аллен не мог отказать себе в удовольствии играть на нём в перерывах между делами.
— Ну а ты что? — спросил Аллен у мужчины.
— Что я... Я согласился забавы ради. И знаешь что она мне сказала? Что у меня короткая линия жизни, представляешь? Сказать мне, Тысячелетнему Графу такое... Мне же уже семь тысяч лет!
— Какой ты старый.
— Правда? — мужчина приуныл.
— Правда, но выглядишь ты лет на сорок, так что не беспокойся, — Аллен потянулся за сигаретами на столике.
— Опять ты куришь... — поморщился Граф. — Ты-то чем тут занят?
— Да так, написал тут кое-что. Хочешь, сыграю?
— Буду очень рад.
Аллен встал с дивана и сел за пианино. Полистав нотную тетрадь, он нашёл нужную страницу и начал играть. Нет, играть — это слишком пошлое слово. Он творил музыку, создавал её из отдельных звуков, сплетая их между собой. Он играл всегда только для себя — иногда для Графа, никогда не хотел выступать перед публикой. Ему не хотелось убивать в своей музыке душу, как делали те кривляки на концертах, он не хотел, чтобы его музыка становилась очередной известной композицией, которую тут же забудут, не хотел продавать её. Он никогда не играл чужие произведения — для него это было равносильно тому, чтобы одеть маску с чужой личностью. Он играл только то, что писал сам.
— Великолепно, — произнёс Граф, когда Аллен закончил играть и вернулся на диван.
— Оставь свою похвалу кому-нибудь другому, мне она не нужна.
— Ну прости-прости, я не хотел тебя обидеть.
— Ты пришёл с какой-то целью или так, просто? — Аллен вопросительно посмотрел на Графа.
— Ну... Я по тебе соскучился, но, ты прав, у меня есть к тебе дело.
— И какое же?
Тысячелетний покрутил в руках трость, точно не решаясь начать, и сказал:
— Знаешь, этот случай с гадалкой заставил меня задуматься, я ведь тоже могу умереть.
— Ты бессмертен.
— Ну да, в какой-то степени. Свой смертью я не умру, конечно, но меня ведь можно убить...
— К чему ты клонишь? — Аллен нетерпеливо дёрнул головой. — Убить тебя? Не смеши меня, это очень трудно.
— Трудно, но возможно. Просто мне нужна уверенность, что мои дела не останутся незавершёнными, если я умру. Не перебивай, я знаю, что когда-нибудь всё равно умру...
— Так чего ты от меня хочешь?
— Я хочу, чтобы после моей смерти довёл моё дело до конца. Чтобы ты занял моё место.
На пару минут воцарилось молчание.
— Почему ты просишь меня об этом? — наконец произнёс Аллен.
— Я... Я доверяю тебе, как доверяю самому себе, — тихо проговорил Граф, смотря куда-то в пол. — И я знаю, что только ты справишься с этой ответственностью... Ты умён, ты никогда не допустишь ошибок.
— Хорошо, но почему ты уверен, что я не умру раньше тебя?
— Ты слишком хитёр, чтобы умереть, — засмеялся Граф. — Ты величайший плут, которого я знаю.
— Льстец, — усмехнулся Аллен. — Ты хочешь, чтобы я стал Тысячелетним Графом?
— Ну нет, ты им не станешь, конечно. Это невозможно. Но занять моё место как командующего армией акум, ты можешь. То есть, после моей смерти ты будешь командовать Ноями и акумами. Повторяю, ты не будешь обладать моей силой, но будешь стоять на ступеньку выше, чем остальные Нои. Мне нужно, чтобы за ними кто-то присматривал...
— Ты хочешь сказать, что я должен стать пастухом, который будет щёлкать кнутом и направлять Ноев?
— Нет, пастух им не нужен. Просто я хочу, чтобы они не забывали о своём предназначении. Им нужен глава, который будет координировать их действия.
— Они не будут слушаться меня, — покачал головой Аллен.
— Будут, я тебе обещаю.
— Ты просишь о многом, — Аллен покрутил в пальцах сигарету. — Но я сделаю это. Я тебя не подведу.
— Я всегда знал, что на тебя можно положиться, — Граф улыбнулся.
Аллен улыбнулся в ответ и зажёг новую сигарету.
Через три дня он предал Ноев.
***

URL комментария

---

Пишет  stjessy:

04.08.2010 в 17:49

***
— Кстати, Аллен пропал, — Тики отложил вилку с ножом и поднял голову на Шерила. — Я вчера не нашёл его в гостинице — он даже ночью не появился.
Они всей семьёй сидели за большим столом в поместье Шерила. На семейный ужин приехали и близнецы с Лулу Белл, которые жили вместе (должен же кто-то присматривать за неугомонными Джасдеби). Сам Микк жил у Шерила — сидеть одному в своем поместье ему было скучно, да и разделяться, когда Графа был мёртв, было неразумно.
Тики переводил взгляд с одного Ноя на другого. Такие ужины ему нравились — всё же он любил свою семью и дорожил ею.
— Почему ты решил, что он пропал? Может его просто в Орден вызвали? — Шерил склонил голову на бок.
— Что? Ты был с Алленом и не сказал мне?! — Роад вскочила с ногами на стул и кинула в Микка вилкой.
— Ну прости-прости, — Тики поймал вилку и вернул её девочке.
— Ну-ну, милая, кидаться вилками за столом — дурной тон. Юная леди не должна себя так вести, — укорил её Камелот. — Не огорчай папочку.
— А я хочу к Аллену!
— Роад, успокойся, я всё равно не знаю, где он, — Тики откинулся на спинку стула. — В Орден его точно не вызывали — его форма экзорциста висит в шкафу.
— Тогда может он ушёл сам куда-нибудь? — предположил Шерил.
— Нет, куда бы он пошёл, Шерил? Ты ведь помнишь... Хм... Мой последний визит. В общем, я решил наведаться в Орден, чтобы узнать...
— В Орден? — удивился Шерил, и все повернули головы к Тики. — Ах, да-да, ты-то у нас сквозь стены проходишь... Так что ты говорил?
-Так вот, я тихо пробирался по Ордену и наткнулся на двух учёных. Нет-нет, они меня не видели — я был в стене. И я услышал очень интересный отрывок разговора о том, что Аллен схвачен как предатель Чёрного Ордена. Весело, правда?
— Предатель?
— Да, похоже, они боятся 14-ого. Вот только где его держат? Учёные об этом не говорили.
— Я узнаю, — протянул Шерил. — Нам следует его забрать.
— Да нахрена нам этот Уолкер?! — подал голос Дебитто.
— Вот именно! От такая же сволочь, как и его долбанный учитель! — подхватил его брат.
— Не смейте выражаться подобными словами в присутствии дам, — Шерил грозно посмотрел на близнецов, и те притихли. — Нои — Ордену не игрушка, поэтому мы заберем его оттуда.
— Вот только зачем он был нужен Графу? Он ведь так и не сказал, — тихо произнесла Лулу Белл.
— Граф любил 14-ого, — улыбнулась Роад. — А вы не знали? У них были прекрасные отношения, 14-ый был очень дорог ему. Неудивительно, что Граф хотел его вернуть в семью. Но Аллена нужно забрать как можно скорее.
— Почему? — Тики удивлённо уставился на племянницу.
— Орден может убить его.

URL комментария

---

Пишет  stjessy:

04.08.2010 в 17:48

Это был я.
"Что?"
Это был я. Я показал тебя себя, находящегося внутри тебя.
" Я не понимаю..."
Что тут не понятного? Это я, моё нынешнее состояние. Наверно, во сне это выглядело страшнее, в конце концов, — это сон, но в сущности так и есть. У меня нет своих глаз — я вижу мир только через твои, я не могу говорить, не могу двигаться — у меня нет тела. Иногда я рву ремни, чтобы захватить твое, но ты не представляешь, насколько это больно. Да-да, я тоже чувствую боль, причём чувствую я её постоянно. Быть мёртвым и существовать в такой форме — это очень больно. Избавиться от боли — это одна из причин, по которой я так хочу захватить твое тело...
"Зачем ты говоришь это мне?"
Я не знаю... Всё равно больше некому...
Голос 14-ого звучал в голове Аллена очень грустно, что даже как-то обескуражило Уолкера — он не привык к такому поведению Ноя. 14-ый был сумасшедшим, ненормальным психом с бесконечной жаждой крови, обычно он издевался над Алленом, ехидничал, угрожал, иногда давал советы, но все эти советы тоже не были лишены ехидства. Слушать, как 14-ый говорил спокойно и даже как-то растеряно было странно и непривычно.
"Хочешь меня разжалобить?"
Нет, мне это не нужно, точнее, с тобой это не пройдёт. Просто так. Сидеть там в одиночестве невыносимо. Я спал много лет, а теперь проснулся и мучаюсь от боли. Если у меня не получиться отвоевать твое тело, то я хочу снова заснуть.
"Ты начал сомневаться в себе?"
Ну ты не расслабляйся, я ещё не отступился от тебя.
Аллен ничего не ответил.
Он сидел на железной кровати, на которую был наброшен матрас и подобие простыни. Кровать — единственное, что было в комнате, хотя комнатой это помещение назвать было сложно — скорее, это была темница. В ней не было окон, не было светильников — только эта кровать и толстая железная дверь, за которой — Аллен был уверен в этом — постоянно дежурили два человека. Здесь, в абсолютной темноте, Аллен проводил меньшую часть дня (впрочем, понятие "день" здесь было очень условным — у него не было часов, чтобы определять время), большую же половину он лежал на операционном столе под ярким светом ламп, где учёные всячески исследовали его. Они брали кровь из его руки с Чистой Силой, брали кровь из другой его руки, прикрепляли к нему какие-то датчики, что-то вкалывали ему — Аллен всего не помнил. Его постоянно держали не то под каким-то сильным успокоительным, не то под чем-то ещё, чего Уолкер совершенно не понимал — он и так не сопротивлялся. У него попросту не было на это сил — что-то постоянно отягощало его тело, давило на него. Было ли это эффектом от какого-то препарата, или это было вызвано теми листками, что всё ещё опутывали его руку, он не знал.
Лувелье больше не появлялся, и Аллена больше не допрашивали — с ним вообще почти не разговаривали, только задавали некоторые вопросы во время исследований. В сущности здесь с ним обращались не то, чтобы плохо, а вообще никак. Его использовали так же равнодушно, как используют какую-то вещь. А однажды, когда он пришёл в себя всё на том же столе, он увидел на запястье правой руки маленькую татуировку с цифрами "117". Аллен не знал наверняка, но был почти уверен, что это номер его эксперимента, и где-то, наверно, лежала папка с подписью "Проект №117 Аллен Уолкер", а это значило, что его перестали воспринимать как живого человека. Он был источником материала, каким-то опытным образцом.
Он был здесь примерно неделю, во всяком случае, так казалось Аллену. Его "день" начинался с того, что его отводили на завтрак, затем начинались исследования, потом обед, после него — снова исследования, и наконец, ужин. После него Аллена отводили снова в его тюрьму, по-другому он назвать её не мог. Несколько раз за день его отводили в уборную.
Всё это было как страшный сон, как кошмар, который никогда не кончится, однако Аллену было плевать — ему было абсолютно всё равно, что с ним делают. Он много думал о сложившейся ситуации, и, в конце концов, ему пришлось свыкнуться с той мыслью, что Орден действительно предал его. Неужели они так боятся 14-ого, что готовы пойти на такое? Ведь он бы принёс намного больше пользы, сражаясь с Ноями, уничтожая акум, чем лежа здесь, в качестве подопытной крысы.
Иногда равнодушие сменялось горькой обидой, и тогда Аллену хотелось плакать. Просто взять и по-детски заплакать, но он не мог позволить себе такой роскоши — как бы смешно это не звучало, но он был благодарен 14-ому за то, что у него выковался железный характер и стальная воля. Но даже это не приуменьшало ту обиду и боль, которую он испытывал. Всё то, чем он дорожил, все те, кого он называл своим друзьями, своей семьёй, всё потеряло значение в одно мгновение. Весь мир для него рухнул, как карточный домик.
Очень часто у Аллена случались приступы неконтролируемого гнева. Он желал смерти Лувелье, желал смерти своим тюремщикам и всем тем, кто его исследовал. Он хотел видеть, как они изгибаются в страшных муках, как они кричат от боли. В такие моменты, Аллен не сомневался в этом, внутри него бесновался Ной. Ему хотелось чужой крови, чужих страданий. Он ненавидел Орден, ненавидел всех, кто к нему имеет хоть какое-то отношение. Ему хотелось отомстить за то, что они делают с ним. В такие минуты он в бессильной злобе бил кулаками по стенам своей камеры.
Единственное, что хоть как-то облегчало жизнь Аллена, было то, что 14-ый практически перестал его мучить. Ему почти не снились кошмары, он перестал просыпаться в холодном поту. Это было странно, но объяснимо: раньше Ной доводил его снами, где Аллен убивал друзей, где он умирал сам, играл на его любви к Ордену, а теперь... Теперь 14-ому было просто нечем зацепить сознание Уолкера. Ной царапал своим крючком мучений голый лёд в душе Аллена.

URL комментария

---

Пишет  stjessy:

04.08.2010 в 17:48

— Я же сказал, что это не имеет значения. Вы всё равно остаётесь потенциальным врагом, который может нанести удар в спину. Лучше убрать друга, чем оставить тайного врага, знаете ли, — Лувелье сладко усмехнулся и выключил диктофон. — Разумеется, вас мы не отпустим — вы представляете угрозу, но убивать вас мы тоже не будем. Ваша рука... Было бы глупо потерять такой источник материала для опытов, да и ваш глаз... Уверен, учёные Ордена заинтересуются им. Сколько возможностей... Война ещё не окончена, и нам нужно что-то, что удивит Ноев. А вы, вам предоставляется великая честь...
— Честь быть подопытной крысой?
— Зачем же так грубо? Вы должны понимать важность исследований...
— Дрянь, а не человек, — сквозь зубы прошипел Уолкер, уверенный, что его Лувелье его не слышит, но он ошибся.
— Что ты сказал, мразь? — инспектор схватил Аллена за волосы, поднимая его голову на уровень своего лица. — А ну, повтори!
— С удовольствием. Я говорю, что вы — редкостная дрянь, и мне жаль, что на свете живут такие люди, как вы. А ваш Ватикан — сборище придурков-инквизиторов, застрявших в Средневековье! — Аллен плюнул в лицо инспектору. Раз его отпускать и убивать не собираются, то им же хуже — он не намерен быть кротким барашком, подчиняющимся Лувелье и его клике.
— Ах ты... — инспектор хотел ударить Аллена, но его остановил учёный.
— Не стоит, господин Лувелье, — проговорил он.
— Вы правы, я забылся, — Лувелье достал платок из кармана и вытер лицо. — Можете уводить его, — он обратился к людям в чёрном. — Отныне он в вашем распоряжении, — инспектор кивнул учёному и стремительно вышел из комнаты.
***
Аллен сидел на кровати, прокручивая отрывки из своего последнего сна. Сон был действительно странный, далеко не самый страшный, но очень странный. Ему снилось, что он идёт по узкому чёрному коридору с низким потолком. Из стен высовывались человеческие руки со свечами, а иногда проступали и человеческие лица. Всё они говорили, что он должен что-то сделать, чтобы стать, как они выражались, "абсолютным человеком". Что это значило, Аллен не знал, но продолжал идти. Наконец перед ним появилась высокая железная дверь, которая, казалось, не должна была поместиться в таком тесном коридорчике. Она открылась сама — Аллен даже не прикоснулся к ней. Он вошёл в комнату, и в глаза ему ударил яркий свет от множества светильников в комнате. Размеры комнаты поражали — он не видел стен, такая огромная она была, только в центре что-то темнело. Аллен пошёл к этой чёрной точке, которая, как ему казалось, находилась очень далеко, но стоило ему пройти шагов десять, как он очутился перед рассохшимся деревянным стулом с высокими подлокотниками. На стуле сидел человек, всё тело которого было опутано ремнями, а ноги были прикованы к ножкам стула толстыми цепями. Человек сидел, опустив голову, но как только он услышал, что к нему кто-то подошёл, то поднял голову и слепо уставился на Аллена. Уолкер едва подавил в себе рвотный позыв — губы и глаза человека были сшиты грубой ниткой, всё ещё хранившей тёмные пятна крови, чёрные волосы были грязными и спутанными, а на шее была открытая гноящаяся рана, уходящая, очевидно, ещё ниже, но дальше шею скрывали ремни. Не смотря на всё это, перед Алленом сидел живой человек, лишённый возможности видеть, он нервно крутил головой. Вдруг он неожиданно успокоился и, если это можно так сказать, посмотрел на него. Человек как-то грустно улыбнулся, насколько позволяла нитка, и из ран на губах засочилась кровь. Он тихо вздохнул, откинул голову на спинку стула, и Аллен проснулся.
Теперь он пытался понять, что значит этот сон. Очередной кошмар из-за 14-ого? Но тогда бы на стуле был бы он, Аллен в этом не сомневался, или бы он умер в своём сне — все кошмары кончались примерно одинаково.

URL комментария

---

Пишет  stjessy:

04.08.2010 в 17:47

***
Аллен пришёл в себя от того, что ему стало холодно. В следующее мгновение он понял, что рубашка на нём отсутствует и что запястья рук, поднятых над головой, сжимает сталь наручников. Уолкер приоткрыл глаза, пытаясь понять, где он, и его взгляд упёрся в каменный пол. Голову он поднять не решался, но уже понял, что находился в каком-то тёмном помещении. Но вот только где? Последнее, что он помнил было то, что к нему в номер зашло пятеро человек, и что его левую руку тут же опутали листочки с какими-то символами на них.
Мимо него кто-то прошёл, заставив Аллена вздрогнуть от порыва воздуха.
— Чем вы его накачали? — услышал он чей-то раздражённый, смутно знакомый ему, голос. Всё звуки долетали до него, как сквозь подушку — в ушах стоял непонятный шум.
— Обычное снотворное, он скоро придёт в себя, — проговорил кто-то другой.
Перед глазами экзорциста мелькнули высокие чёрные сапоги, и в следующий момент кто-то взял его за подбородок, заставляя поднять голову. Теперь Аллен видел перед собой инспектора Лувелье. Чуть дальше и левее от него стоял какой-то человек в белом халате и с папкой в руках, за ним, около двери, — ещё двое, облачённые в такие же чёрные одежды, что и те, кто появился в его номере.
Лувелье отпустил его подбородок и сказал, обращаясь к человеку в белом:
— Отлично, он очнулся. Можно начинать.
Аллен покрутил головой: он стоял посреди небольшой комнаты, руки его были подняты вверх и прикованы к низкому потолку, а левую руку всё покрывали те же листочки.
— Где я? И что я тут делаю? — он повернулся к Лувелье.
Но тот проигнорировал его вопрос и кивнул человеку в халате. Последний подошёл к Аллену и стал закреплять на его запястьях и груди какие-то провода.
Это плохо. Они собираются тебя допрашивать.
"Откуда ты знаешь?"
К тебе прикрепляют датчики, которые улавливают изменение частоты сердцебиения и потоотделения. Если ты будешь говорить неправду, это станет видно.
— Итак, вы будете отвечать на мои вопросы. Отвечать только "да" или "нет". Если мне потребуется более полный ответ, я скажу вам об этом. Должен вас предупредить, что у меня есть право использовать второй уровень воздействия. Вы ведь знаете, что это такое?
— Допрос, предусматривающий физическое воздействие без нанесения серьёзного или непоправимого ущерба здоровью, иными словами, разрешающий некоторые формы пыток, — процедил Аллен. Он наконец понял, чего хотел от него этот ублюдок, но единственное, чего он не понимал — это по какому поводу ему устраивают допрос. Активировать Чистую Силу он и не пытался — и так было ясно, что он этого сделать не сможет, скорее всего эти листочки на его руке и блокировали её.
— Вижу, Кросс рассказал вам о методах Ватикана. Может, вы знаете и про первый уровень?
— Допрос, предусматривающий физическое воздействие с нанесением серьёзного или непоправимого вреда здоровью. Одним словом, с заключённым можно делать всё. что угодно. В случае бесполезности проведения допроса, разрешается убить заключенного, так?
— Какой умный мальчик, — умилился Лувелье. — Так вот, у меня есть разрешение только на второй уровень, но если мне покажется, что он не приносит желаемого результата, то я могу отправить запрос на разрешение первого уровня.
Нельзя давать им повод переходить к пыткам — этого типа не остановит то, что у него нет разрешения.
" Почему тебя так это волнует?"
Издеваться над тобой могу только я, да и если они убью тебя, то я умру тоже.
"И что мне делать?"
Ври убедительно.
"А как же все эти приборы?"
Это ерунда — я могу контролировать твое тело. Ты только внешне не выдавай себя.
"С этим я справлюсь"
Внутренний диалог Аллена с 14-ым прервал резкий удар кулаком в скулу. Должно быть, Лувелье ему что-то говорил, а он не реагировал.
— Напоминаю, что вы должны отвечать только "да" или "нет" . Вам всё ясно? — инспектор взял в руки диктофон.
Аллен молча кивнул.
— Итак, — Рувелье включил диктофон. — Вы Аллен Уолкер, англичанин пятнадцати лет, состоявший до последнего времени на службе у Чёрного Ордена?
— Что значит "до последнего времени"?
— Да или нет?! — рявкнул Рувелье.
— Да.
— Вы находились последние три дня в гостинице, куда вас отправил Орден?
— Да, зачем вы спрашиваете, что и так знаете? — с каждой секундой ситуация раздражала Аллена всё больше: он не знал, где он, он не знал, в чём его обвиняют и с какой целью проводят этот допрос.
Спокойно, убить ты его успеешь, я тебе это обещаю. Он соблюдает простые формальности — они там все помешаны, чтобы всё шло как надо. Не спорь с ним — он ничего тебе не скажет, так что просто отвечай на вопросы.
— Отвечайте как положено! — Рувелье резко ударил Аллена в поддых.
— Да, — Аллен скривился от боли.
— За последние сутки вы общались с кем-то из Ноев?
— Да.
— С кем? Развёрнутый ответ.
— С Тики Микком.
— По какому поводу? Развёрнутый ответ.
— Без повода. Просто так.
— Вы сообщали ему что-нибудь об Ордене? — Рувелье бросил взгляд на приборы.
— Нет.
— Вы знаете что-либо о планах семьи Ноя?
— Нет.
— Почему вы его не убили Микка, хотя у вас была возможность? Развёрнутый ответ.
— Мы договорились, что не будет сражаться. Ни я, ни он не хотели жертв и случайных свидетелей — гостиница не самое подходящее место, поверьте.
— Почему вы не убили его ночью, пока он спал? Развёрнутый ответ.
— Я... — вопрос поставил Аллена в тупик — он не был настолько подл, чтобы совершать такое. — У меня бы не получилось — Микк не настолько глуп, чтобы позволить убить себя во сне.
— Почему он даже не сделал попытки убить вас? Развёрнутый ответ.
— А я откуда знаю?
— Стало быть, вы находитесь в весьма хороших отношениях, раз даже не попытались убить друг друга?
— Да что вы несёте, в конце концов?! — вскричал Аллен. — Вы обвиняете меня в предательстве?
— Я здесь задаю вопросы! И, да, вы действительно обвиняетесь в предательстве. Не отпирайтесь, мы знаем он ваших с Микком действиях интимного характера!
— Откуда? — Аллен с удивлением уставился на Лувелье.
— Ага, значит вы даже не отрицаете это!
Аллен прикусил язык, соображая, что наступил на грабли. Теперь не уже не мог себя оправдать, хотя, в прочем, это бы и не помогло.
Спокойно, мой друг, спокойно. Тебя бы в любом случае бы обвинили в предательстве. Рано или поздно, но это бы произошло — то, что в тебе живёт 14-ый Ной — это уже, поверь, серьезный повод. Случай с Тики большой роли не играет — это просто ещё одно "доказательство" того, что ты перешёл на сторону Ноев. Глупо всё это, просто глупо. Не думал, что Орден считает тебя настолько опасным.
Уолкер тупо уставился в пол. Орден считает его опасным?
Разумеется. А ты как думал?
" Нет, это какая-то ошибка. Я — не предатель, нет..."
Да что ты мне-то говоришь? Я-то знаю, как ты любишь свой чёртов Орден. И вот, пожалуйста, посмотри, что с тобой твой Орден делает. Ты, который убил Тысячелетнего Графа, который всю жизнь был верен Ордену... Боже, даже мне смешно. И чем они там только думают?
"Но, может, если я докажу свою невиновность, они меня отпустят?"
Аллен, я поражаюсь твоей наивности! Отпустят? Ты смеёшься? Чтобы ты рассказал, какой Орден на самом деле? Тебя, 14-ого Ноя, отпустят? Друг мой, тебя погубит твоя вера в людей. Не ты предал Орден, а Орден предал тебя, понимаешь?
"Это невозможно".
Да? А как ты объяснишь происходящее? Я тебя умоляю, ты что, пытаешься оправдать их действия?
"Всё равно, я не верю, что Орден мог меня предать".
— Уолкер, вы что, издеваетесь надо мной?! — услышал он крик Лувелье. — Вы будете отвечать, или мне приступить к пыткам?
— Я буду отвечать, — равнодушно отозвался Аллен.
И почему они тянут с пытками? Это странно... Скорее всего, им от тебя что-то нужно. Нет, Аллен, тебя не убьют — ты им нужен. Все эти разговоры про первый уровень — пустая угроза. Ладно, отвечай на вопросы, а там увидим.
— Я вас спрашиваю, в каких отношениях вы состоите с Ноями? Развёрнутый ответ.
— Ни в каких.
— Вы лжёте! — Лувелье раздраженно посмотрел на приборы, но человек, следивший за ними только пожал плечами.
— Нет, я не лгу.
— Хорошо, предположим, вы говорите правду, — с усилием произнёс инспектор. — Раз вы не связаны с семьей Ноя, можно переходить ко второму блоку вопросов. Вы являетесь 14-ым Ноем?
— Нет, — голос Аллена оставался равнодушным, и лицо ровным счётом не выражало никаких эмоций, но он всё равно с некоторым беспокойством посмотрел на приборы. Кажется, 14-ый его не обманывал — они ничего не зафиксировали.
— Вы лжёте! — вновь повторил инспектор. — Нам известно, что 14-ый живёт в вашем теле.
— Это так, но я — Аллен Уолкер, и 14-ый никогда не получит моё тело.
— Как вы управляете Ковчегом? Развёрнутый ответ.
— С помощью пианино.
— Вы можете научить этому кого-нибудь?
— Нет, — Аллен подавил в себе желание расхохотаться. Так вот что им нужно!
Нет, есть что-то ещё. Они и сами догадывались, что Ковчегом можешь управлять только ты.
— Хорошо... — Лувелье стал мерить шагами комнату. — Разумеется, если вы врёте, то мы об этом узнаем...
— Чего вы добиваетесь? Услышать то, что я предал Орден? — в раздражении спросил Аллен. — Так вот: я этого не делал и делать не намерен!
— Теперь это неважно, вы бы всё равно это сделали бы. 14-ый в вашем теле...
— Что 14-ый? Ну что? Он вам жить что ли не даёт? Я не дам ему захватить моё тело, я уже сказал, так что вам ещё надо? Я — не предатель!

URL комментария

---

Пишет  stjessy:

04.08.2010 в 17:46

***
Аллен с трудом разлепил глаза и повернулся на бок, чтобы посмотреть, сколько сейчас времени. Мышцы тут же отозвались болью, а голова раскалывалась. Часов на тумбочке он не нашёл, но его взгляд упёрся на бумажную салфетку с наспех накорябаной надписью: " Приду — угроблю за то, что ты мне спину разодрал." Уолкер хмыкнул и отложил салфетку — до него медленно начало доходить, что он переспал со своим врагом. Впрочем, он пока никакого огорчения или раскаяния не испытывал — всё, чего он хотел — это прохладный душ.
Хорошая ночь была, тебе не кажется?
"Отвянь".
Аллену даже спорить с 14-ым не хотелось. Окинув взглядом перепачканную в крови и в засохших пятнах спермы простынь, Уолкер встал и уныло побрёл в ванную.
Но ведь тебе понравилось.
"Угу".
Уолкер включил душ, чувствуя, как струи воды приятно холодят тело. Он простоял под душем минут десять, прежде чем смог адекватно воспринимать мир. Тело ужасно болело, но Аллен всё-таки пришёл к выводу, что ему понравилось. Он сам от себя не ожидал такого.
Ну, тут уж я приложил свою руку, не забывай.
"Угу".
Ну что ты так вяло реагируешь?
"Я бы посмотрел, как ты бы реагировал после такой ночки".
Аллен выключил воду, замотался в полотенце и пошёл в комнату. Заметив на окне остатки вчерашней черешни, он подошёл к окну и стал доедать ягоды. Глянув на часы, он отошёл от окна и начал одеваться, чтобы спустится в ресторан поесть. Аллен горестно вздохнул при виде своей разорванной рубашки, выкинул её в мусорку и достал из шкафа такую же.
Едва он закончил одеваться, как дверь открылась, и в неё кто-то вошёл. Аллен, завязывавший шнурки, в недоумении поднялся и увидел, что в номер зашли пять человек в чёрных балахонах.

URL комментария

---

Пишет  stjessy:

04.08.2010 в 17:46

Хрипло дыша, Шерил начал резкие движения. Тики, чтобы сильно не стонать, прикусил губу, — в конце концов, не стоило забывать, где они находились. Руки Камелота сжимали бедра брата с такой силой, что на коже оставались неглубокие следы от ногтей. Тики едва сдерживался, чтобы не орать во весь голос — секс с полным отсутствием смазки — это девятый круг ада, однако в этом крылось и некое удовольствие. Такая дикая смесь столь несовместимых вещей сводило Микка с ума. В прочем, в этот раз с ума он сходил все же от боли, а не от удовольствия: спина, на которой ему всё-таки пришлось лежать, прокушенное плечо, да и вообще всё тело, болевшее после проведённой ночи, только усиливали неприятные ощущения. Он почти с нетерпением ждал, когда Шерил кончит.
Камелот же, как назло, пытался оттянуть оргазм, замедляя темп, и его движения становились почти ленивыми, точно он делал Тики одолжение. Микк приподнялся на локтях, чтобы хоть как-то уменьшить боль в спине, но руки чертовски уставали. "Нет, ещё одна ночка с Уолкером, а потом сразу секс с Шерилом — это даже меня в могилу сведёт," — пронеслось в голове у него.
Движения Шерила стали заметно более резкими, и он уже не выходил из него почти полностью. Тики выгнулся, запрокинув назад голову, — он уже сам был на грани. Через несколько секунд Камелот, прикрывая глаза, с тихим стоном кончил, а следом за ним — Тики. С минуту они пробыли в той же позе, в какой занимались сексом, восстанавливая дыхание, затем Шерил отстранился, разглядывая лежащего под ним Микка.
— Шерил... Ты — сволочь, чтобы я ещё раз с тобой без смазки, — выдавил Тики, поднимаясь с дивана. — Ну? Чего ты такой довольный? Чёрт бы тебя побрал, видеть твою рожу не могу!
— Да ладно тебе... — начал было Камелот, но его прервал стук в дверь.
— Господин Камелот, к вам прибыл господин Хилингтон, — раздался голос прислуги. — Пригласить его к вам?
— Да-да, Луиза, пусть зайдёт через пять минут.
За дверью послышались шаги удаляющейся служанки.
— Одевайся, быстро! — процедил Шерил, застегивая брюки и ища, чем можно вытереться от спермы.
— Я же говорил, что это была плохая идея! — Тики натянул рубашку и попытался пригладить волосы.
— Да какая теперь разница? Шевелись!
— Думаешь, это так просто? Я на части разваливаюсь! Сначала Уолкер, теперь ты...
Как только они закончили приводить себя в приемлемый вид, дверь открылась и в неё вошли двое людей: один на вид лет сорока пяти, невысокий, тучный, с пышными усами, а другой, напротив, — молодой, с впалыми щеками и тусклым взглядом. Последний нес какую-то папку с бумагами.
— Здравствуйте, — мужчина пожал руку Шерилу. — Это мой секретарь — Ричард, — он повернулся к молодому человеку с бумагами. — А Это, верно ваш брат, Лорд Микк?
Тики кивнул в знак приветствия, подавляя желание расхохотаться — таких самодовольных болванов он не любил больше всего.
— Здравствуйте, присаживайтесь, — Шерил указал на диванчик, где они с Тики только что занимались сексом. — Могу ли я предложить вам выпить? — подошёл к серванту достал бутылку с коньяком.
— Буду премного благодарен, но мне хотелось бы сразу перейти к делу, — пришедший явно чувствовал себя неуютно.
— Одну минуту, Тики, ты кажется, что-то хотел?
— Документы на столе.
Шерил взял со стола листы и, бегло ознакомившись с ними, расписался.
— Всё, можешь идти, — Камелот подошёл к брату, протягивая бумаги.
— Знаешь, мне тебя даже жаль, — Тики говорил тихо, чтобы его мог слышать только Шерил. — Вынужден нянчиться с мелкой сошкой. Он же даже ничего из себя не представляет, зачем он тебе?
— Ты никогда не понимал важности таких людей, Тики. Мелкие чиновники — глаза и уши правящих кругов. Они знают то, чего не знаем мы. Впрочем, если они не оправдают моих ожиданий, я их уберу — ни к чему, чтобы мои способы получать нужную информацию вышли за пределы этого кабинета.
— Хитрый лис, — Тики усмехнулся и вышел из кабинета.

URL комментария